Готлиб А.С. Основные черты качественного подхода в социологическом исследовании. Для социологии особенно важен совет не замыкаться на не знающем юморе циентизме, ибо он нем и глух к буффонаде социологического театра. Если социология не последует этому совету, то может статься, что обретение "непрошибаемой" методологии обернется утратой самого мира явлений, который она изначально собиралась изучать. Питер Бергер. Приглашение в социологию. 1. Фокус анализа. Ранее мы уже говорили, что термином "фокус анализа" мы фиксируем своеобычность специфический угол рассмотрения главной оппозиции: индивид - общество. Классическая социология, как мы уже говорили, делает своим предметом изучение социальных структур, социальных институтов как особой социальной реальности, противостоящей человеку, и потому "принуждающей" его поступать определенным образом. Качественная социология в оппозиции "индивид - общество" в отличие от классической делает акцент на индивиде как источнике. "первоначале" любой [1] социальности. Здесь общество, его структура - всегда результат индивидуальных действий и взаимодействий людей. Конечно, объяснение процесса происхождения социального из индивидуальных действий индивидов в тех социально-философских концепциях, которые так или иначе определяют облик качественной социологии - различное, порой даже исключающее друг друга. Не случайно Р.С. Батыгин в своей известной статье "Миф о качественной социологии" называет эту парадигму "эпистемологической кучей". 1.1. Оппозиция индивид - общество в экзистенциализме. Так с позиции экзистенциализма индивид рассматривается как творец общественной жизни , ставящий перед собой цели, которые и придают жизни определенный смысл. Отправная точка здесь - человек, обладающий свободой воли, и ответственностью за свою (и чужую) жизнь. В то же время индивидуальные жизненные проекты (цели, средства) переплетаются с жизненными проектами других людей, соотносятся с ними. В ситуации, когда достаточно много людей создают одинаковые или сходные жизненные проекты, возникают социальные институты. Собственно, эти социальные институты, будучи тоже чьими-то проектами (например, семья или спорт), задают цели, а значит и смысл жизни каждого отдельного индивида. Пъер Монсон, удачно, как мы видели ранее, использовавший образ парка для описания фокуса анализа классической социологии, придумал и другой - довольно точный образ - "корабля в море" для описания такого (экзистенциального) подхода. В самом деле, в море, где нет видимых ограничений, а есть только безмерное свободное пространство, каждое судно само определяет направление своего движения. В то же время, взгляд, обращенный на море, всегда увидит не один корабль, а некоторое их количество, совершенно различных: от огромных океанских лайнеров до маленьких суденышков рыбаков. Более того, при внимательном рассмотрении, окажется, что корабли эти движутся по незаметным фарватерам, оставляя на поверхности моря вполне определенные, меняющиеся узоры. Конечно, эти узоры - результат движения кораблей, их следы. В то же время понятно, что эти "следы" зависят от скрытых отмелей и впадин, существующих в море: они создают возможности для возникновения конкретной картины морских узоров. Так и некоторое количество "социоматериальных" факторов, окружающих нас в повседневной жизни, с одной стороны, ограничивают нашу теоретическую свободу, с другой стороны создают возможности для реализации наших намерений. Общество здесь - зеркальная гладь моря с плывущими по ней различными кораблями. Социальные структуры в рамках такого подхода (особая картина морской поверхности) создаются из человеческих стремлений к своим горизонтам, как своего рода результат поисков своего места в бытии. Фокус анализа здесь - не поиск универсальных причин, побудивших людей поступать определенным образом (куда и откуда плывет корабль), но анализ самих человеческих экзистенций, конкретных жизненных форм , а также общей картины оставленных ими напластований, следов. 1.2. Оппозиция индивид - общество в феноменологической социологии. В рамках другого социально-философского направления - феноменологической социологии социальное - есть результат коллективного истолкования (определения) повседневной жизни : предметы внешнего мира существуют не сами по себе , а имеют тот смысл, который вкладывает в них общество и тот, который в дальнейшем придают им люди [2] . Реальность, в которой мы живем, реальность нашего конкретного общества - это "человеческий продукт, или точнее непрерывное человеческое производство. И в своем генезисе (социальный порядок как результат прошлой человеческой деятельности) и в своем настоящем (социальный порядок существует только поскольку человек продолжает его создавать в своей деятельности) - это человеческий продукт (2) С этой позиции социальные институты, хотя и воспринимаются людьми как объективные (как дюркгеймовские факты) в действительности же это "созданная человеком, сконструированная объективность".Истоки такого порядка - в типизации совершаемых действий, как наших собственных, так и других людей, (Ранее в теме 3 мы подробно останавливались на процессе типизации). При возникновении коллективного знания о "взаимных типизациях поведения" можно говорить о социальных ролях . Играя роли, индивиды становятся участниками социального мира: общество входит в нас через роли и тем самым обосновывает свою реальность для нас . Здесь при таком подходе социальная реальность не существует сама по себе, она может быть представлена как конкретная реальность индивидов , живущих в конкретном обществе. 1.3. Индивидуальное и типическое Фокус анализа качественного подхода - микропроцессы, практика повседневной жизни, как Единственная социальная реальность. Отсюда акцент на изучение социального с точки зрения индивида, действующего на жизненной сцене: определяющего ситуацию, и тем с амым конструирующего совместно с другими социальные роли и играющего их. Определение ситуации - здесь означает наделение элементов этой ситуации - людей, событий, явлений индивидуальными смыслами , в соответствии с которыми индивиды одновременно действуют в рамках той или иной роли, и конструируют ее правила и нормы заново. Именно поэтому в фокусе интереса качественной социологии всегда находится индивидуальное: индивидуальное сознание во всем его противоречивости и немыслимом сочетании смыслов и индивидуальное поведение во всей сложности его поворотов и изгибов. Вместе с тем, такой угол зрения не отменяет главной целевой направленности социологической науки , ее сверхзадачи: изучение социологических связей и отношений, не данных непосредственно , "рассмотрение конкретных человеческих действий, как элементов более широких структур" [3] , то есть познание типического в социальном мире . Акцент на типическом - принципиален для социологии. Здесь "человек берется не сам по себе, но всегда как член социального поколения, социальной группы, общества в целом" [4] Любой индивидуальный опыт всегда фрагментарен и по большей части односторонен. Он всегда ограничен миром изучаемого человека и тем узким кругом людей, с которым он общается. Ориентация на типическое знание предполагает расширение горизонтов, преодоление неизбежной не полноты индивидуального опыта , возможность понять социальный контекст В качественной парадигме типическое - это типика смыслов, значений, которыми действующие субъекты наделяют жизненно важные вещи, конструируя в коммуникации друг с другом свой повседневный мир. Индивидуальное здесь только потому и представляет интерес, что в нем "отлита", "встроена" социальность. Именно поэтому индивидуальное здесь своеобразная призма, сквозь которую социолог пытается "прозреть" общее, типическое. 2. Исследовательская ориентация 2.1. Понимание как специфический способ познания . Рассмотрение в качественной социологии социальной реальности как пр инципиально другой, отличной от мира природы, как реальности в которой люди наделяют любые явления индивидуальными смыслами и значениями, в соответствии с которыми действуют, как совместной реальности, постоянно творимой вместе с другими людьми - такое видение социальной реальности порождает и другой, нежели в классической социологии способ ее познания. Этот способ называется пониманием. В самом деле, ранее мы уже говорили, что социальная реальность классической социологии - это социальный универсум, где властвует детерминизм - вечные и неизменные причинно-следственные связи (законы), обеспечивающие обществу устойчивость и порядок. Познать такую социальную реальность, значит объяснить ее, т.е. обнаружить, открыть эти причинно-следственные связи. Качественная социология принципиально "исповедует" индетерминизм , так как полагает, что в социальное действие, являющееся здесь началом любой социальности , входят ситуационное толкование, субъективность, рефлексивность, внезапное появление нового, непредсказуемость. Социальная реальность здесь всегда процесс , всегда становление, всегда незаконченность, незавершенность. Она подвижна и конвенциональна (1) и является продуктом взаимосогласования значений между тесно взаимосвязанными совокупностями действующих лиц. Это 1) Термин "конвенциональный" означает полученный путем согласования. значит, что в так понимаемой социальной реальности не могут существовать вечные и неизменные законы, которые надо только суметь открыть. Значащий социальный мир, в котором все явления что-нибудь значат для индивида находятся в определенном отношении к нему, наделяются им смыслом, то есть интерпретируются и переинтерпр e тируются, - такой мир нельзя объяснить (1), его можно только понять. Понимание здесь еще со времен В. Дальтся и Г. Зиммеля, как мы видели, рассматривается как специфическая методология социальных наук, как только социальным наукам присущий способ познания Понимание - это всегда понимание единичного , конкретного субъекта действия. По Веберу нельзя понять действия класса, ибо класс - это не реально действующий субъект, но - понятие, некоторая обобщающая категория. 2.2. Почему исследователь может понять информанта. Понять смысл действия значит установить связь между действием и намерениями, мотивами, потребностями индивида. Это удается сделать исследователю с той или иной степенью успешности благодаря двум обстоятельствам: во-первых, при всей уникальности действующего индивида большая часть его индивидуальных смыслов типична , то есть обладает общностью с другими людьми и прежде всего с самим исследователем: смыслы и нормы социального действия, которые социолог пытается понять, по своей сути интерсубъективны , они изначально ориентированы на возможности понимания, коммуникации и неотделимы от языка которым пользуется индивид. Эта "общеобязательность типичного" объясняется общим социальным контекстом индивида и исследователя, процессами социализации их совместным участием в конструировании правил "социальной игры". В этом плане, чем ближе реальные жизненные условия, в которых протекает жизнь исследователя к жизненному контексту изучаемых людей, тем больше 1) Здесь термин "объяснить" употребляется в одном из возможных своих значений, как научное объяснение. возможности понимания другого жизненного мира (1) Это тем не менее не означает, что исследователь с принципиально другим социальным опытом или принадлежащий к другой культуре, нежели у исследуемого индивида, фатально обречен на непонимание чужого жизненного мира, чужой для него культуры или субкультуры. Исследования антропологов доказывают обратное: исследователь может "понять туземца" , может понять "что они о себе думают", хотя ни кто лучше них самих, конечно этого не знает. (2) И дело здесь не в сверхъестественных способностях исследователя, этаком чуде эмпатии и терпения, думать чувствовать и воспринимать подобно туземцу , не в какой то уникальной психологической близости с теми, кого изучают, хотя определенная восприимчивость исследователю, работающему в поле, необходима. Понять чужую культуру можно, по мнению Гиртца, путем поиска и анализа символических форм - слов, образов, институтов, поступков, посредством которых люди в рассматриваемых обстоятельствах реально представляют себя самим и другим людям. Задача исследователя здесь проанализировать прежде всего понятия "близкие к опыту " (выражение Гиртца), которые люди часто используют спонтанно, неосознанно, как есть. В них - реальность жизненного мира, которую хочет понять исследователь. И для этого совсем не нужно 1)В то же время преувеличение роли общего или сходного жизненного контекста для исследователя и исследуемого приводит к существованию неверной, на наш взгляд среди социологов-качественников точки зрения, согласно которой инвалида лучше поймет инвалид, профессионального спортсмена - профессиональный спортсмен, "проститутку - проститутка". Такая позиция фактически "отменяет" профессию социолога. 2)К. Гирту С точки зрения туземца: о природе понимания в культурной антропологии И. Девятко Модели объяснения и логика социологического исследования. М: 1976 с. 93 "воображать себя сборщиком риса или племенным шейхом", как он остроумно замечает. Применительно к социологии, это означает, что социолог, изучая субкультуры, далекие от его жизненного контекста, например субкультуры беженцев, инвалидов или религиозных сект, должен не столько эмпатийно "вживаться" в их мир, хотя человеческое сочувствие здесь "не вредит делу", сколько пытаться через мир их "близкой к опыту" реальности - мир слов, поступков, представлений себя, понять жизненный мир носителей изучаемой субкультуры. Во - вторых, понять действие другого человека возможно, рассматривая его с позиции целерационального действия , то есть понимая действие как целенаправленное. Поскольку все действия психически здорового индивида в той или иной мере целерациональны, то исследователь может понять действующего субъекта. При этом, чем ближе изучаемое конкретное действие к целерациональному (или по Веберу "правильно рациональному"), тем больше возможностей у исследователя понять его (1). Что же такое "правильно рациональное" действие? По Веберу это такое действие, когда средства, выбранные субъективно адекватными для достижения конкретной цели являются и наиболее объективн о адекватными, то есть это действие при котором индивид выбирает такие средства для достижения (субъективная адекватность), которые на самом деле являются наилучшими (объективная адекватность). Разум, который мы используем для соизмерения целей и средств, выбираемых для достижения целей, присущ всем человеческим существам. Поэтому исследователь может извлечь смысл из наблюдаемого действия не путем догадок относительно того, что происходит в головах действующих, не столько путем "вживания" в чужой исследуемый мир, сколько подбирая к действию мотив, имеющий смысл, и тем самым делающий действие осмысленным для любого исследователя. Рациональное сознание всегда может узнать себя в другом рациональном сознании, т.е. объяснить смысл наблюдаемого действия, т.е. понять его. 1) Мы говорили о том, что "целерациональные действия" по Веберу - это не конкретные действия, но идеальный тип. Конечно, эти принципиальные возможности понимания Другого , не отменяют в принципе эмпатического сопереживания изучаемым людям, психологического "вживания" исследователя в чужую субъектность. Эти психологические приемы не только облегчают понимание чужого жизненного мира, но порой выступают единственным условием, когда жизненная история вообще поверяется социологу. Так в ходе нашего изучения социальных перемещений бывшей партийной номенклатуры в период реформирования встречались ситуации, когда нарративное интервью тут же прерывалось или "сворачивалось", если информант чувствовал, что интервьюер не сочувствует "ему", не хочет или не может поставить себя на его место. Вместе с тем следует подчеркнуть, что роль и значение психологического "вживания" все же второстепенна, и в действительности скорее выступает приемом, техникой исследователя. 3. Характер получаемой информации 3.1. Понятие интерпретации Ранее мы уже говорили, что классический подход , ориентированный на познание социального мира как вещи, как внешней отделенной от человека реальности претендует на производство объективного знания . Объективность здесь означает, что знание это должно быть в максимальной степени лишено каких-то бы то ни было личностных черт исследователя, "очищено" от его субъективности. Только таким образом, исповедуя одинаковые для всех, верные на все времена логические средства (в том числе математику как реальное воплощение формальной логики), можно "познать" противостоящую человеку социальную реальность, ее вечные и неизменные с этой точки зрения законы. Напротив, знание, производимое в качественной - парадигме, носит интерпретативный характер. Понимание в отличии от научного объяснения - всегда интерпретативно, ибо представляет собой приписывание конкретным исследователем значения ( смысла) наблюдаемому поведению или анализируемому тексту. В этом смысле исследовательская интерпретация - это его субъективная версия изучаемого явления, которая представляет явление, но одновременно является и репрезентацией самого исследователя, его ценностных ориентаций и стереотипов, мироощущения в целом. Интерпретация исследователем того или иного явления в качественной парадигме - всегда вторичный процесс, всегда конструкт конструктов. В самом деле, в рамках этого подхода, реальный жизненный мир изучаемых людей - это всегда взаимоинтерпретация , всегда совокупность конструктов I порядка, если воспользоваться терминологией А. Шютца. Эти конструкты представляют собой общие смыслы, значения тех или иных действий, благодаря которым и делается возможной повседневная жизнь человека. Социолог-качественник, обращаясь к транскриптам интервью, текстам писем и дневников, наблюдая за правилами и формами общения людей, всегда имеет дело с конструктами людей, с их интерпретацией событий. Его исследовательская версия - это всегда конструкт II порядка, всегда интерпретация интерпретаций. Такой способ познания английский исследователь Т. Шанин назвал "методологией двойной рефлексивности, где "двойная рефлексивность - это отношения внутри "методологического треугольника"(1) По Шанину это отношения между 1) тем, что наблюдается исследователем, 2) интерпретациями исследователя, 3) субъективностью изучаемых людей, выражающаяся главным образом в том, как они определяют и объясняют свои поступки, то есть. как они их интерпретируют. Еще раз подчеркнем, что у исследователя-качественника нет прямого доступа к опыту других людей. Он всегда имеет дело с различными репрезентациями опыта. Следует сказать, что само сочетание этих интерпретаций в готовом продукте исследователя, так сказать, "мера их вклада", могут быть принципиально различными, определяя облик конкретного направления качественных исследований. В этом контексте сегодня можно говорить о ____________________________________________________________________ 1) Т Шанин Методология двойной рефлексивности в исследованиях современной российской деревни. Е.М. Ковалев И.Е. Штейнберг Качественные методы в полевых социологических исследованиях. М : Логос, 1999 направлении , где властвует исключительно исследовательская версия, фактически "оторванная" от реального опыта информантов и представляющая прежде всего самого исследователя, его "взгляд на мир". Можно обозначить и научное или тяготеющее к научному направление , хотя речь идет, конечно, не о нововременной форме научного знания. В исследованиях такого рода интерпретации изучаемых людей и исследовательская версия принципиально сочетаются "на равных". Можно выделить и собственно гуманистическое направление, где "голосам" изучаемых людей уделяется первостепенное внимание, иногда за счет полного вытеснения голоса исследователя из готового продукта. Еще раз подчеркнем, что у исследователя - качественника нет прямого доступа к опыту других людей. Он всегда имеет дело с различными репрезентациями ( представлениями ) опыта. 3.2. Уровни репрезентации опыта. Английская исследовательница К. Рисман рассмотрела этот процесс более детально, "протягивая" его от реального социального явления до чтения результатов, выводов исследования. Поставив себя в позицию информанта-рассказчика (она рассказывала о поездке в Индию), исследовательница выделила 5 уровней репрезентации (представления) опыта в качественном исследовании. На I уровне - в потоке сознания выделяются конкретные черты наблюдаемого. Прогуливаясь по пляжу, К Рисман выделила : звуки, издаваемые поющими рыбаками; мужчин, тянущих огромные сети; продающих рыбу женщинам в ярких сари; женщин, водрузивших на головы ведра с рыбой, покидающих рынок и так далее. На этом уровне определенные феномены делаются значимыми, другие человек не замечает вовсе. II уровень репрезентации - это конструирование рассказа, нарратива о своих впечатлениях на индийском пляже совместно со слушателями . Здесь рассказчик описывает место, персонажей, свои впечатления, связывая рассказ воедино так, чтобы интерпретация событий стала понятна коллегам-слушателям, они задавая вопросы, реагируя на повествование, тоже активно участвуют в создании интерпретации события. В процессе рассказывания появляется невидимый разрыв между опытом, который переживала исследовательница и любой передачей этого опыта: будучи пойманной в "тюрьму языка", выражаясь языком Ницше, добраться до идей, которые выражаются этими словами, практически невозможно. С другой стороны, без слов, звуков, движений и образов опыта на пляже не существует. Язык делает его реальным - "наша лингвистическая способность позволяет нам погружаться в царство нашего первичного и эмоционального опыта, находить там действительность, восприимчивую к вербальному пониманию ... производить далее значимую интерпретацию данного первичного уровня" (1) Рассказывая об опыте, рассказчик так же создает себя , как он хочет, чтобы слушатели знали его . Личный нарратив неизбежно является и самопрезентацией рассказчика. III уровень репрезентации - происходит в процессе транскрибирования устного рассказа, когда производится фиксация действия в письменной речи. Транскрибирование так же, как и первые 2 уровня всегда неполно, частично и избирательно . Исполнитель-качественник, приступая к переводу устной речи в письменную задает вопрос, каким должен быть транскрипт. Вдумчивый исследователь уже не полагается на "очевидность" языка, а старается передать и знаки присутствия слушателя, все эти "хм", паузы, ударения, "знаете, да", которые были реальными элементами структуры устного рассказа . Вместе с тем, транскрибирование - это всегда интерпретативная практика , в которой устный рассказ всегда преломляется через видение исследователя. (2) IV уровень репрезентации - это анализ транскрипта. "Исследователь" сидит над страницами печатного текста, "редактирует живую речь, чтобы 1) Catherine Kohler Riesman. Narrative analysis qualitive research mebhods series. SAGE Publications : Newbury Park London. New Delfi 1993 2) К. Рисман сравнивает транскрибирование с фотографией, где художник "направляет взгляд зрителя своими линзами и концентрацией образов" разместить ее между обложками книги и старается создать смысл и драматическое напряжение. Нужно принимать умный ряд решений относительно формы, упорядочения, стиля передачи, а так же того, как размещать полученные в процессе интервьюирования жизненные фрагменты .". (1) В итоге аналитик создает метаисторию или миниисторию , свою собственную версию изучаемого явления: "история о пляже, как и другие подобные ей, рождаются снова, но уже на чужом языке" V заключительный уровень репрезентации - вступает в силу, когда читатель знакомится с написанным отчетом. Сотрудничество здесь неизбежно, так как читатель - всегда агент текста, всегда соавтор, интерпретирующий текст, наделяющий его своими смыслами. Значение текста всегда есть значение для кого-то . Следует подчеркнуть, что все формы репрезентации опыта являются ограниченными портретами реальности : они частично, избирательно и несовершенно воспроизводят реальность. Значения - всегда неоднозначны , потому что рождаются в процессе взаимодействия между людьми: между самим собой, рассказчиком, слушателем и записывающим, аналитиком и читателем. 3.3. Задачи интерпретации Еще один значимый вопрос: каковы возможные задачи интерпретации или что можно интерпретировать? Д. Силверман выделяет 2 подхода, имеющих место в качественном исследовании: (2) -реалистический -повествовательный ( нарративный ) В рамках реалистического подхода главная цель состоит в описании реальности человеческих судеб. Жизненные истории собираются и представляются читателям как новые "факты" о людях. Этот подход очень близок к журнализму. 1) K . Riesman . Указанное сочинение 2) D. Silverman Doing qualitative research. London - Thousand OAKS -New Delfi 2000 Использование повествовательного подхода предполагает акцент на способах, методах с помощью которых информанты во взаимодействии с интервьюерами производят мнения, оценки. Д. Силвермен в качестве примера двух возможных задач интерпретации приводит исследование Джо Миллера и В. Гласнера, проведенные в 1997 году, где анализируется данные глубинных интервью с девушками, попавшими в молодежную шайку бандитов. В рамках реалистического подхода основными задачами может быть описание причин, побудивших девушек уйти из дома. Миллер здесь выделил главные: неподдержка семьи (отсутствие там любви, уважения ) ; психологический комфорт в банде. Кроме того, здесь можно изучать особенности жизненных судеб этих девушек, приведших их в банду: школа, друзья, секс-история и так далее. Реалистический подход имеет высокую степень правдоподобия: здесь сквозь субъективные смыслы интерпретируются мир социума в терминах внешних социальных структур. Этот подход был использован и в руководимом Т. Шаниным уникальном многолетнем британско-российском исследовании российских сел ( 1990 - 1996 г. ).(1) Главный смысл исследования состоял в том, чтобы через "голоса снизу" - устные истории жителей сел и наблюдения полевых исследователей, - которые по 8 месяцев проживали в каждом из сел, - пробиться в "зоны молчания", недостаточно изученные периоды в политической и экономической истории российского села от начала 20-х до середины 90-х годов. Повествовательный подход предполагает иное: анализ того, как, каким образом информанты конструируют свои истории (повествования). Ранее мы уже говорили, что этот процесс конструирования (рассказывания) всегда ориентирован на слушателя: история рассказывается так, чтобы быть понятной, объяснимой. Этого можно достичь только апеллируя к социо-культурным нормам - большим нарративам, сложившимся в обществе относительно изучаемого явления. Поэтому истории, рассказываемые 1) Е.М. Ковалев, И.Е. Штейнберг. Качественные методы в полевых социологических исследованиях. М: Логос, 1999 информантами - всегда культурно обусловлены, всегда так или иначе соотносятся с этими большими нарративам , как с нормами существующими "здесь и сейчас" в общественном сознании. Повествовательный подход осуществляется через описание природы и источников решетки объяснений ( fram of explanations ), использованной информантом. Вот как, анализируя транскрипт фрагмента интервью "действительно, это была совершенно нормальная жизнь, одно отличие было - у нас часто были общие сходки : мы играли в карты, курили сигареты, играли в домино, смотрели "видео" Все, что мы делали, было игрой. Вы могли быть удивлены". Здесь, отмечают авторы, явная апелляция к тому, что информанты знают, какие представления о молодежи наиболее распространены в обществе, апелляция к стереотипам культуры, история о шайках. Здесь вместо принятия распространенного определения их поведения как девиантного, асоциального, девушка пытается создать представление о нормальности их активности, сопротивляется культурным нарративам о таких группах, существующих в обществе. Точно так же интерпретацию фрагмента текста интервью одной из девушек "я использую марихуану, потому что это делают мои друзья" можно сделать двояким способом. С точки зрения реалистического подхода , полагает автор, мы имеем свидетельство того, что курение марихуаны - это часть общения подростков. С точки зрения повествовательного подхода главный акцент делается на объяснение девушкой поведения - "это делают мои друзья". Это апелляция к конформизму, как к культурной норме, широко представленной в обществе. Д Силвермен приводит еще один пример использования повествовательного подхода в исследовании, проведенном американским социологом Саксом. Задача этого исследования состояла в том, чтобы понять какие категории использовали военные летчики, воевавшие во Вьетнаме, чтобы объяснить свое поведение. Здесь анализируемые тексты рассматривались прежде всего как репрезентации информантов . ( Эту разновидность повествовательного подхода Сакс назвал "Кто они такие? ( What they are? )". Вот фрагмент текста: Интервьюер : "Как Вы себя чувствуете, зная, что даже при всей осторожности, вы призваны только для военных целей и возможно будете убиты под бомбами?" Ответ информанта: "Мне, конечно, не нравится мысль. Что я могу быть убит. Но я после этого не потерял сон. Вы должны быть объективны в этом деле. Я оказался в Северном Вьетнаме и думал: "Я военный человек и могу стрелять так же, как и другой военный человек". Сакс показывает, что пилот присоединяется к системе моральных норм, которые разделяют и исследователь, и возможно, читатель. (В противном случае он должен был бы сказать "Почему Вы об этом спрашиваете?", что было бы проявлением его неподдержки этих норм.). Вместе с тем, он строит свой ответ, чтобы показать себя в лучшем свете. ( Вспомним И. Гофмана.) Категория "военный человек" работает, чтобы пилоты защитить его. Эта категория напоминает нам, что это такое , что военные делают. Результат этого, по мнению Сакса - усиление идентификации со своим противником, который - "другой военный человек, как я". Таким образом, пишет Сакс, пилот производит категориальную пару "военный человек" и "военный человек", с узнаваемыми обоюдными характеристиками (бомбардировка, стрельба в другого). Отталкиваясь от существующей в обществе нормы относительно убийства людей, пилот, используя категорию "военный человек" тем самым подчеркивает, что никто не должен рассматривать его как убивающего людей : это просто игра со своими правилами. 4. Язык качественного исследования 4.1. Образы результата исследования Язык классического социологического исследования (прежде всего фундаментального) - это язык теоретических понятий и математики, где математика, являясь способом доказательства выдвинутой теоретической гипотезы, "участвует" и в представлении результатов исследования, по крайней мере на уровне "проверки" гипотезы-следствия. Язык качественного исследования - не однозначен . Это происходит потому, что в сообществе социологов - качественников существует различные представления о том, что считать результатом такого исследования, разные его образы. Не случайно английская исследовательница К Панч, подчеркивая огромное разнообразие исследовательских тактик, представлений о результатах, конкретных методах сбора и анализа данных, называет понятие "качественное исследование" "зонтичным" термином, "покрывающим" достаточно разнообразную область исследовательских практик. Сегодня считается, что итогом исследования может быть и теоретическая концепция, и комментарий к "сырым" данным, и полное "насыщенное" описание, максимально приближенное к языку информанта и даже сам текст интервью, дневника, полевых заметок, в своем первозданном виде. Различие в образах результата достаточно принципиально, так как определяет существенные моменты любого исследования: обработки первичных данных (или решение о том, делать ли вообще обработку); язык и жанр готового продукта, и, наконец, подходы к оценке его качества Здесь можно выделить 3 позиции: ....
|